Я стала теперь осторожной
Я стала теперь осторожной
И мысли учу наизусть,
На людях – в согласии божьем –
Я сонной лампадкой теплюсь.
И кто же увидит за строгим,
Чуть мутным спокойствием черт,
Как мечется злой, остророгий,
Давненько некормленый черт.
Затравленный, но не забытый,
Укрытый в моем шалаше,
Раздвоенным черным копытом
Он давит клеймо на душе,
И искрой мелькает в проемах
Ресницами спрятанных глаз…
Не бойся, мой адский приемыш,
Придет еще время для нас, -
Назначенной ночью совою
Проплачет пронзительный стих
И вырвемся бурей на волю
Мы с тысячей братьев твоих,
И в клочьях проклятых запретов
Промчимся оравой шальной -
По скучному белому свету
Оранжево-красной волной!
И мысли учу наизусть,
На людях – в согласии божьем –
Я сонной лампадкой теплюсь.
И кто же увидит за строгим,
Чуть мутным спокойствием черт,
Как мечется злой, остророгий,
Давненько некормленый черт.
Затравленный, но не забытый,
Укрытый в моем шалаше,
Раздвоенным черным копытом
Он давит клеймо на душе,
И искрой мелькает в проемах
Ресницами спрятанных глаз…
Не бойся, мой адский приемыш,
Придет еще время для нас, -
Назначенной ночью совою
Проплачет пронзительный стих
И вырвемся бурей на волю
Мы с тысячей братьев твоих,
И в клочьях проклятых запретов
Промчимся оравой шальной -
По скучному белому свету
Оранжево-красной волной!