Чайкой взмывши в глубину неба,
Чайкой взмывши в глубину неба,
Отрешиться от забот праздных...
Это сон, а наяву – хлеба
И вина достать, и вот – праздник!
Не друзей созвать, но тех смелых,
Кто готов с тобой делить ужин.
И какое будет им дело
До того, кто был тебе нужен?
О любви не говорить с ними
И о прошлом не грустить тоже,
Может, даже, позабыть имя,
Убедив себя: «ты сможешь!»
Целый вечер быть себе верной,
Зажигая для других звезды.
Не тебе ведь жизнью жить мерной,
И не твой удел – вить гнезда.
Рассказать им все про шум моря,
И про зимних облаков краски.
Усмехнутся, уходя вскоре:
«Ну, горазда ж ты плести сказки!»
Напоследок, обнажить плечи,
Свою хрупкость превратив в силу,
«Помогите погасить свечи», -
Одному сказать, назвав «милый».
И стараясь быть во всем первой,
Ненароком к облакам взвиться.
Пояснить затем: «Прости – нервы!
Превращаюсь иногда в птицу».
А потом, закрыв за ним двери,
Засмеяться, распрямив крылья.
Все возможно, если ты веришь.
Все, что сниться, может стать былью.
Отрешиться от забот праздных...
Это сон, а наяву – хлеба
И вина достать, и вот – праздник!
Не друзей созвать, но тех смелых,
Кто готов с тобой делить ужин.
И какое будет им дело
До того, кто был тебе нужен?
О любви не говорить с ними
И о прошлом не грустить тоже,
Может, даже, позабыть имя,
Убедив себя: «ты сможешь!»
Целый вечер быть себе верной,
Зажигая для других звезды.
Не тебе ведь жизнью жить мерной,
И не твой удел – вить гнезда.
Рассказать им все про шум моря,
И про зимних облаков краски.
Усмехнутся, уходя вскоре:
«Ну, горазда ж ты плести сказки!»
Напоследок, обнажить плечи,
Свою хрупкость превратив в силу,
«Помогите погасить свечи», -
Одному сказать, назвав «милый».
И стараясь быть во всем первой,
Ненароком к облакам взвиться.
Пояснить затем: «Прости – нервы!
Превращаюсь иногда в птицу».
А потом, закрыв за ним двери,
Засмеяться, распрямив крылья.
Все возможно, если ты веришь.
Все, что сниться, может стать былью.