Я просто сидела и делала вид, что работаю. Делала его старательно, напрягая мозги в плане выработки нового движения, характерного для рабочей обстановки. Наконец, дело мне это жутко надоело, и я решилась пройтись. Чтоб не шляться без дела, придумала зайти в ближайший магазин и купить мороженое: надо же с пользой гулять.
Спустилась на первый этаж и, не смотря по сторонам за неимением этой привычки, отправилась прямой наводкой в магазин. И тут-то чуть не упала: на меня буквально налетел кто-то. Первое желание было - прокричать что-то не особо цензурное. Второе – дать хорошего пинка испугавшему меня донельзя. На третьем желании страсти поутихли, и мне удалось разглядеть… Того, с кем уже два месяца общалась через асю. Ну, и по почте, конечно, посылая друг другу фото, а то бы как я его узнала.
- Здорово, Питка! – Мое имя отличалось особой забавностью: по паспорту меня звали Платия, фиг кто запомнит по жизни, потому окружающие решили называть меня Питой. Я против не была. Хотя и за никогда не высказывалась.
- Привет, коль не шутишь, - улыбнулась я. – Не знала, что приехать собираешься. Что не предупредил?
- Да я сам узнал в последний момент и потом решил сюрприз организовать.
- Получилось, - махнула я рукой. – Надолго, Паша?
- На неделю.
- А в этих краях что делаешь? Меня искал (он знал, где я работаю) или по делу?
- Тебя искал, - засмеялся Павел. Все ясно: если он так старательно смеется, а в глазах появляются безумные огоньки счастья, значит, врет. Просто хочет сделать приятное. Но он не понимает, что от этого делается только неприятней, потому что мне именно в такие моменты вспоминается, что он женат. И вроде он мне не нужен, и вроде у меня другой вкус, но… Себялюбие, знаете ли. И желание видеть любовь ко мне окружающих. – Ты на вечер что планируешь?
- Да пока ничего, - честно ответила я.
- Тогда оставь мне эту возможность – построить твои планы, я туда себя внести хочу.
- Давай, - улыбнулась.

Вечером я заехала за ним (занятно: девушка заезжает за парнем по причине отсутствия у того авто вследствие его местонахождения в чужом городе).
- Извини, что заставил ждать, - он сел в машину с опозданием в 40 минут, - была бы моя воля, я бы раньше пришел. Просто меня задержали.
- Не оправдывайся, - ответила я, - знаю. Куда едем?
- Мне надо в гостиницу заехать, подбросишь?
- Угу, - завела я машину.
- Дуешься на опоздание?
- Нет, - улыбнулась, - просто мне хорошо за рулем, нравится водить. Но я, как правило, в эти моменты жутко серьезная.
- А… Не обижайся, Питка… Хм, ты водишь агрессивно.
- Агрессивно? В чем это сказывается?
- Ну, начнем с того, что едешь с запрещенной в городе скоростью.
- Ой, ну, подумаешь, восемьдесят. Дорога-то позволяет.
- А вообще у нас похожи стили вождения.
- Да?
- Да. Я тоже агрессивен. Даже больше, чем ты – мне моя машина позволяет.
- Только тормозить начинаешь раньше, чем я. – Я предположила это, потому что знаю, что сама торможу иногда поздновато. Он вряд ли такой же бесшабашный.
- Да, потому что я в себе уверен, что заторможу, но не могу же ручаться за того, кто едет за мной.
- Правильно. – Согласилась. А как иначе, если так оно и есть?
- …А ты вообще как, кушать хочешь?
- Не скажу, что сильно.
- Ну, может, заедем куда-нибудь, перекусим, а то я только обедал в двенадцать, уже проголодался.
- Конечно.
Мы заехали в гостиницу, Павел покинул меня минут на десять, потом вернулся, и мы нашли местечко, чтоб перекусить и поболтать.
- Ты всегда такая?
- В смысле? – Эротично жуя картофель фри, спросила я.
- С тобой очень легко. – Он замечал каждый мой жест, взгляд. И делал выводы. Иногда про себя. – С тобой легко общаться, легко понимать. Нет, иногда ты просто девушка контрастов, моментально и непредсказуемо меняешься, но, как правило, такая милая…
- Ты знаешь, наверно, всегда – но только с теми, кто мне симпатичен. А ты мне импонируешь.
- Ты мне тоже. У тебя красивый голос. Он по телефону у тебя не искажается и звучит так же.
- А глаза? – Посмотрела я на него.
- Ты вообще в жизни лучше, чем на фотографиях.
- А улыбка? Тебе нравится моя улыбка? – И улыбнулась самой своей очаровательной улыбкой.
- Пит, я же говорю: в жизни ты лучше… И фигура, и глаза, и улыбка…
- Угу, - кивнула я.
- А знаешь, в гостиницу пускают до двенадцати.
- Это ты к чему? – Удивилась я.
- Просто. До скольких метро работает?
- Переходы до часу, по-моему, а ветки до двух.
- Слушай, а ты давно в кино не была?
- Ну, может, недели три, - задумалась я.
- А я года 4… Может, сходим? Что у вас идет сейчас?
- Давай посмотрим, съездим, я так на вскидку не скажу, не знаю. Надо к Киргизии смотаться, это в моем районе, там глянем.
- Отлично, поехали.
Из фильмов не было ничего стоящего на сегодня, а потому пришлось взять (ну, на тот момент дико захотелось в кино) билет на «Пила 3». Места хорошие, сеанс через час с копейками. Это время мы решили скоротать в кафе за чашечкой кофе. Павел на самом деле заказал кофе, а я отошла от темы и взяла вишневый сок – очень хотелось пить, а не смаковать.
- У вас тут как у нас в «Звезде», очень похоже, – сказал он, оглядываясь.
- Хм… Возможно. А залы тут небольшие, их штук шесть, что ли. Поначалу мне это не понравилось, а теперь привыкла: все места нормальные, все видно и слышно.
- А какие тебе мужчины нравятся? – Вдруг спросил Паша.
- Ой, - не ожидала я. – Ну, умные, только не такие, чтоб знали, какова длина Дуная, а по жизни умные. С чувством юмора. Понимающие меня. Не жестокие…
- Ты ничего про внешние данные не сказала.
- Ах, ты об этом… Я не знаю, потому что в жизни все иначе. Как-то можешь не приветствовать что-то, а потом – бах – и знакомишься с человеком, которому это «что-то» очень идет и тебя не отталкивает.
- Понимаю.
- Так что у меня нет сейчас идеала.
- Ну, а какой раньше был?
- А он все-таки есть? – Мы посмеялись.
- Питка, ты чудо.
- Не уж-то? А тебе какие женщины по душе?
- Может, тебе это покажется странным, но такие, как ты: светловолосые, стройные, с приятным голосом…
- Ну-ну, - кивнула я.
- Серьезно, ты полностью в моем вкусе.
- Ладно, пошли, пора уже – скоро кино начнется.

Забавно. И очень занятно после конкретного фильма ужасов заняться любовью. Впечатлительно и незабываемо.
Конечно, фильм закончился за полночь, и ни о какой гостинице речь не шла. Я завела машину и просто сказала, что называется, поставила перед фактом:
- Сейчас мы едем ко мне. Но если ты очень хочешь, я могу тебя кинуть до метро. – Он промолчал (правильно, коли нечего сказать в ответ), но молчание мне показалось каким-то нерешительным, потому я добавила: - Не бойся, насиловать я тебя не буду.
И только возле моего дома Паша спросил:
- А это нормально?
- Ты предлагаешь тебя до метро подбросить? Паш, мне не сложно, но в гостиницу ты уже не попадешь. В противном случае, придется долго стоять под окнами и стучать, чтоб открыли.
В итоге мы оказались у меня. Я пошла в душ, а вернувшись через пять минут, постелила постель. Снова вышла в ванную (естественно, снять косметику до этого я забыла), а после обнаружила Павла в кровати. Разделась, оставшись в нижней части нижнего белья, и легла:
- Ты уверен, что второе одеяло не нужно?
- Да. – Четкость и спокойствие.
- Ну, как знаешь. – Сказала, а подумала о том, что парень должен иметь хорошее самообладание, чтоб лежать со мной под одним одеялом, касаться меня и при этом сдерживать себя.
- Тебя можно обнять? – Я предполагала такой поворот дела:
- Попробуй. – Руки Павла дотронулись до моей спины, соскользнули на живот и в итоге коснулись груди. Получилось как бы невзначай.
- У тебя сердце стучит часто, - констатировал он факт. Я потрогала свой пульс. А потом его:
- У тебя тоже. И даже сильнее моего. – И улыбнулась, потому что понимала, отчего у него пульс зашкаливает.
- Ты думаешь, что заснуть рядом с тобой просто? – Я посчитала вопрос риторическим, а потому промолчала. - Ты чудо, Пита… Я не могу этого понять, незнакомого человека позвала к себе в гости, положила с собой… А сейчас лежишь рядом, как будто ничего не случилось…
- Не могла же я тебя выкинуть на улице. Если ты, конечно, очень хочешь, то могу… А вообще я почему-то в тебе уверена, ну, скажем так: у меня нет причин тебе не доверять. Ну, что ты мне сделаешь? Ничего.
- Откуда ты это знаешь? Вдруг я маньяк? Втираюсь к девушкам в доверие…
- У тебя не тот стиль общения, что ли… Это как-то чувствуется, а от тебя исходит доброта и понимание. И отсутствие напора.
- Ты все-таки необычная… Это все необычно. У меня такое впервые.
- Знаешь, я тоже не приветствую такие ситуации. Просто как-то резко в кино захотелось, я даже не подумала: мало того, что сеанс идет поздно и гостиница закроется к его окончанию, так еще это и ужастик. Ужасы на ночь – что может быть экзотичнее?!
Павел плавно провел рукой по моему бедру, поднялся выше. Погладил мои волосы, а потом снова спустился на спину, поцеловал в плечико, продолжая движения теплой нежной руки по моему телу, остановился, уже более откровенно, на моей груди.
Не скажу, что я хотела переступить грань между дружбой и более близкими отношениями. Отнюдь. Мне даже казалось, этого не будет. Хотя бы потому, что изначально это никому из нас не нужно. И когда мы ехали ко мне, я не думала о сексе. И когда ложилась в постель полунагая, не думала. Но понимала, что все может быть.
Но его руку со своей груди не убрала. И, честно говоря, мысли такой не возникло даже.
- Иди ко мне, - шепнул он мне. – Я перевернулась к нему лицом. – Я хочу тебя. – Впервые его голос прозвучал настолько откровенно интимно, настолько желанно-испытывающе, настолько эмоционально содержательно, что мне пришлось бы солгать, скажи я в ответ что угодно. Я промолчала. А он понял мое молчание. И мое желание.
- У тебя ладошки чуть влажные, - прошептал он.
- Они у меня живут своей собственной жизнью.
- То есть это к ним вопрос?! – Резюмировал Павел. Наклонился и нашел мои губы. И мы на некоторое время выпали из жизни. Мы были где-то на седьмом небе. Или даже в раю. Где-то очень высоко-высоко, далеко-далеко. Где нет проблем. И никого нет. Есть только он и я. Мы…
…Я легла ему на плечо и улыбнулась:
- Ладно, Пашка, давай спать, завтра новый день, новые дела. Хотя бы пару часиков.
- Да разве ж с тобой можно уснуть?
- А разве нельзя? Ты просто закрой глаза… - Он закрыл, обняв меня и поцеловав. А потом притянул к себе жарко и его игривое «Повторим?!» растеклось в воздухе сладкой болью вперемешку с моим стоном…

Будильник. Как всегда. Рядом мужчина, который мне симпатичен. Нет, чтоб можно было лежать сколько угодно в теплой постели, но приходится вставать и собираться на работу.
Я дала Паше зубную щетку и полотенце. Даже нашла бритву и гель для бритья (на самом деле, они были куплены в подарок, но с тем человеком мы так и не увиделись в праздник, а дарить спустя месяца два-три было не к месту). По-моему, Паша вовсе не удивился этому.
По стечению обстоятельств, ему со мной было по пути, и мы вместе сели в машину.
- Хочешь совет? – Спросил он меня, когда мы тянули время в пробке.
- Давай, - улыбнулась.
- У тебя бывает, когда ты в кампании беседуешь и вдруг теряешь нить разговора?
- Ну, да.
- И что ты делаешь?
- Вспоминаю, - ухмыльнулась я. – Молчу и вспоминаю, как правило.
- Нет, ты в этот момент посмотри на своих собеседников. Это на них подействует как твоя выдержка времени. Увидишь, они ничего не заметят и сами помогут тебе продолжить.
- Ну, да, согласна, иногда так делаю.
- А еще хочешь совет?
- Ну? – Развеселилась я.
- Бывают случаи, когда тебе задают нежелательный вопрос. В этот момент тебе, если ты по каким-то причинам не хочешь отвечать, нужно задать наводящий вопрос, и проблема решится сама по себе.
- Например? – Не совсем поняла я.
- Ну, например, вопрос «Любишь ли ты оральный секс?»…
- А ты хочешь мне предложить? – Ухмыльнулась я.
- Нет, - нерешительно ответил Павел.
- Не «нет», а «да» - это был наводящий вопрос, так?
- Да, так, тогда так.
- Хорошо… - Улыбка поселилась на моих губах. – Ты любишь секс по утрам?
- Да. – Паша решил предупредить мой вопрос и сказал: - Я прямой человек, поэтому не задал наводящий вопрос.
- Я потому и спросила! – Думаю, каждый из нас в этот момент решил что-то для себя. Не знаю, как он, я мне захотелось его следующим утром… Если он будет рядом… И почему-то еще я решила, что он будет рядом следующим утром…
Мы подъехали до нужного места, сейчас разбредемся: я работать, он по делам. Выходя из машины, Паша сказал:
- Мне вообще все нравится: мне нравишься ты, нравится твоя машина, нравится быть рядом с тобой…
- Нравится моя машина? – Удивилась, перебив его высказывание. – Это же обычная Пятерка.
- У меня первой машиной была Пятерка. Неплохой автомобиль.
- Хм, ну, да, у меня многие знакомые тоже первой машиной называют именно ее.

Вечером Паша приехал ко мне часам к десяти. Мы поставили диск (накануне мне дали фильмец с Николь Кидман) и стали смотреть. Честно просмотрели первые титры, а потом занялись разговорами. Когда я поняла, что многое пропустила и за событиями в фильме не успею, решила, что неплохо было бы принять душ и укладываться спать, что и сделала. Когда мы очутились под одеялом, продолжая общаться (это мы, типа, все смотрели фильм), его руки ласкали меня. А мои – его. В итоге он повторил:
- С тобой невозможно заснуть, – после чего объятья стали горячее, а слова вообще остыли на полпути. Было уже не до слов.
Фильм благополучно кончился. Прям таки одновременно с нами… Мы оба понимали, что настолько были увлечены беседой, а потом друг другом, что в один голос сказали:
- Какой интересный фильм! – В этот момент я искренне удивилась, насколько мы похожи, насколько чувствуем друг друга.
- А как поработал звукооператор?! – Восхитился Павел.
- Угу, - поддакнула я. – А гример?! А костюмеры?!
- Особенно с Кидман, - согласился Паша. По большей части, на экране (все ж таки пару раз мы отводили глаза к телевизору) она была нагая.
В общем, все закончилось тем, что мы поставили другой диск «Кот Гарфилд 2», который просмотрели с таким же успехом, что и предыдущий фильм.
- Мы никогда не будем вместе, - вдруг сказал Паша, обнимая меня. Я, естественно, не ожидая ничего подобного, сильно удивилась, типа, к чему он это сказал, на что получила пояснение: - Мы долго не выдержим с постоянными подколами.
- Ну, - протянула я, - зато как это держит в напряжении… Мне нравится такое напряжение.
- А у тебя ладошки опять влажные… - Я же, не думая в принципе ни о чем конкретном, поцеловала Пашу на это замечание. Но в этот момент страсть четко связала нас, и последней понятной фразой была «Ну, ты все-таки добилась своего…».
Мы целовали друг друга то жестко, то мягко, обнимали то жарко, то слегка, царапали спины и ласкали одновременно… Воздух насквозь был пронизан нашим безумством. Мы откровенно сходили с ума, и оба были рады этому, желая окончательно сдаться притяжению, неистовству, бешенному ритму… Когда на диване стало слишком мягко, мы спустились на пол. Он спросил, не больно ли мне, но разве я могла ответить честно, если не хотела останавливаться… (Кстати, потом болела спина, на которой осталась пара синячков как напоминание о нелепом сладком забытьи.)
Пульс приходил в сознательные цифры, и Паша меня спросил:
- Ты опять не успела?
- Нет, - спокойно ответила я.
- Что я могу сделать, чтобы ты смогла?
- Стимуляция… - Пожала плечами.
- Но ты же не разрешаешь мне дотрагиваться… - На днях я делала эпиляцию бикини, и потому у нас была любовь, так сказать, по правилам.
- Ну, да… - Нельзя не согласиться.
- Как тогда? Я хочу, чтобы ты тоже…
- Тогда не получится… - Павел покачал неодобрительно головой. – Я же все равно получаю удовольствие!
- Я знаю, но хочу, чтоб ты его получила полностью…

На работе со мной была тихая истерика. Я начала осознавать, что Паша скоро уедет, станет для меня чужим. Горестно то, что я привыкла к нему. Всего две ночи… А каков результат… В общем, периодически вспоминала, как хорошо было с ним, после чего ловила на щеках слезы. Особо больно становилось, когда я представляла нас двоих прошлой ночью: бурную страсть, сжигающие поцелуи, жесткие движения для глубины и полноты чувств – и тут же – необычайную мягкость и нежность. В общем, я конкретно удостоверилась в том, что слишком сентиментальна. Это минус. А потом решила для себя, что он, Павел, еще рядом. Это плюс. Но ненадолго. Минус. Но уедет – оставит меня в памяти. Плюс. Хотя не известно, какая это будет память. Да и будет ли… Таким образом, сама себя сводила с ума мыслями о немыслимом. Кто бы мне запретил думать о нем?! Кто бы мне рассказал, что он меня не стоит?! Кто бы помог мне пересилить эту боль, просто перешагнув и улыбнувшись ей?!
Мне никто не мог помочь. Мои чувства не поддаются разуму. Увы. Я сама себе не могла помочь. Я летела куда-то, с каждым мигом чувствуя дикую привязанность в Павлу. А он… А он это чувствовал. Я это поняла по его вчерашнему вопросу, когда целовала его в плечо:
- Ты не боишься привыкнуть? – Жесткий такой вопрос. Из-за конкретики. И четкого понимания, что он мне ничем не поможет. Не захочет. И не будет. Но я ответила честно:
- Боюсь.
- Ты знаешь, что мы в ответе за тех, кого приручили?
- Да, Экзюпери я читала… - Эта его фраза сбила с толку: он не поможет, но при этом говорит, что будет в ответе. А может, я вообразила себе все? Его чувства, его нежность, его желание… Просто отдала себя ему, потеряв себя. А найти не могу – он не дает. Претит. Потому как ему со мной, потерянной, просто и легко.
Я окончательно запуталась. И понимала, что распутаться смогу только после его уезда, спустя какое-то время. Хочется верить, что недлительное. Ведь он рядом будет очень мало. Сегодня не сможет – у него встреча по работе до ночи. А уезжает он в пятницу вечером (просветил вчера). Итого остается две ночи и три дня. Правда, дни эти не наши: я работаю, он где-то лазает, - мы все равно не вместе.
С этого момента во мне стало жить два чувства: первое рвется ближе к Павлу, а второе его боится, страшится близости с ним.

Я легла спать рано, все ж таки предыдущие две ночи давали о себе знать недосыпанием. Заснула быстро, но Паша имел совесть мне позвонить часов в десять с копейками (хотя три раза звонил накануне: когда я заканчивала работать – спросил, как настроение; когда села за руль – сказал, что не знает четко о своих планах, и возможно, сможем увидеться; и когда я ехала домой – сожалел, что планы не изменились, и ночевать он все же будет в гостинице). Так вот, позвонил и сказал, что едет в метро до гостиницы и завтра мне наберет с утра. Когда я снова уснула, на телефоне вновь высветился его номер, уже в начале двенадцатого, и он высказал уважительную причину моего пробуждения: мол, забыл пожелать спокойной ночи. Пожелал, еще раз напомнил, что завтра позвонит, и отключился. А я даже не стала себя тешить мыслью: если звонит в принципе без повода (ведь мог запросто и не позвонить вовсе), значит, что-то ко мне испытывает (вроде нежности).
На следующий день мы договорились встретиться в шесть (я заканчиваю работу в это время). Паша уже стоял возле моей машины. Я улыбнулась, открыла авто и завела. Потом медленно тронулась (вокруг стояли другие машины, пришлось хорошенько вывернуть руль, чтобы их объехать).
- Заедем в гостиницу? – Предложил Павел. – Мне нужно переодеться…
- Конечно, - улыбнулась я, - а то, небось, набрал с собой чемодан нарядов, а переодеться нет времени…
- Именно. Тебе ведь не нравятся потные мужчины?!
- Так же, как потные женщины – мужчинам.
Но вопреки всему я забыла, что мы держим путь в гостиницу, и свернула на 3 кольцо.
- Ой, Паш, мы же мимо гостиницы…
- Мимо?
- Я свернула по привычке, знаешь, еду с работы, и уже рефлекс на кольцо сворачивать. Извини. Хочешь, развернемся?
- И застрянем в пробке? – Кольцо в противоположную сторону было забито. – Нет уж, отвези тогда в какой-нибудь магазин, купить надо будет пару вещей.
- Хорошо, давай поищем что-нибудь. Тебе конкретно что надо?
- Ну, Найк, например, Рибок. Спортивное что-то.
- Ого… Никогда не интересовалась спортивными вещами.
- Питк, Торговый центр найди мне, а там разберемся.
На Электрозаводской мы как раз проезжали мимо одного из таких центров, на там Павел ничего не нашел для себя. Тогда я свернула на Щелковскую улицу, где мы зашли в Торговый центр «Семеновский», там Паше пришлось себе купить кое-что, так как по времени все другие магазины закрывались, и либо он берет то, что есть, либо остается с носом, так сказать.
- А ты не хочешь зайти, посмотреть? – Павел кивнул в сторону отдела нижнего белья.
- Не-а, - честно ответила я.
- Почему?
- Я не люблю смотреть, я люблю покупать.
- Ну, купим тебе что понравится. – В этот момент по громкой связи передали, что центр закрывается через десять минут.
- Не люблю торопиться в выборе, а время поджимает. В другой раз.
- Мало десяти минут?
- Надо пятнадцать.
- Давай другое место какое-нибудь найдем.
- Ты так хочешь? – Удивилась я.
- Да, мне хочется сделать тебе подарок.
В общем, поехали мы кататься, искать в девятом часу бутики нижнего белья. Пока доехали до центра, время перевалило за десять.
- По-моему, уже все закрыто, - констатировала я.
- Когда у вас люди одеваются, не пойму, они ж на работе все время!?
- Люди, одевающиеся в центре, ходят по магазинам днем, потому что не работают. А вообще рабочий день ориентировочно заканчивается с пяти вечера, так что времени остается достаточно на поход за шмотками.
Ладно, зато покатались.
Подъехали к дому в двенадцать. Когда глушила машину, она у меня немного детонирует, Паша в который раз покачал головой и предложил:
- Завтра давай заедем в сервис, надо ее посмотреть.
- Угу.
- Можно просьбу, Пит?
- Конечно.
- Разрешишь ли ты мне сесть за компьютер у тебя дома, надо почту проверить?
- Легко.
- Почему?
- Я тебе доверяю. Как-то изначально так получилось.
- Да, странно вообще у нас получилось, но незабываемо.
- Во-во, чтоб через два дня знакомства пойти на ужастик…
- …Насмотреться там жути и кровищи, - продолжил Паша.
- …А потом заняться любовью так бешено… И по правилам.
- Обалдеть. Но мне нравится, Пит, честно.
- Мне тоже.
Когда мы все-таки легли, время тихо подбиралось к двум, но даже оно было не властно перед нашей страстью.
- У тебя ладошки снова влажные, - сказал Павел. Я усомнилась в этом, потому что четко осознавала, что это не правда на данный момент, и предположила:
- А по-моему, не у меня, а у тебя. – Паша соединил свои ладони и удивился:
- Точно. – А потом обнял меня, притянул к себе и жадно поцеловал.
Так мы честно просматривали очередной фильм…

Как же не хотелось вставать… Но пришлось, конечно.
Мы ехали до Проспекта Мира (по закону Вселенной, день у нас начинался в одной территориальной плоскости). Паша мне еще раз напомнил, что надо после работы заехать в сервис, а еще купить мне мышку («Она у тебя глюканутая», - резюмировал он вчера, садясь за компьютер).
А у меня получилось обратить внимание, что во время разговора Паша однажды подергивал обручальное кольцо: жест снять не до конца – снова надеть.
- Это что за движения? – не поняла я.
- А, так… - Перестал он. – Как бывает. – Он сказал это со всей грустью, печально смотря на свое кольцо…
Или мне все показалось… Наивная ведь, так легко обмануться.

Мы вновь встретились вечером, заехали в магазин за мышкой для моего компьютера, в автосервис (где мне сказали много хорошего, теперь вот надо покупать некоторые запчасти и снова дуть в салон – а работы на день!), в ресторан европейско-кавказской кухни «Петтинно», где отлично поели и послушали живую музыку (а девушка, надо заметить, пела замечательно и выглядело симпатично (Паша даже бросил фразу: «Я не жалею, что мы сюда зашли!» На что я отреагировала по-свойски: «Я тебя сейчас ревновать начну!»)). После я Павла довезла до гостиницы:
- Ну, тебя ждать? – Спросила.
- Пит, я даже не знаю. Надо вещи собирать, с приятелем попрощаться… И с тобой быть хочется. Что ж делать?! Я не могу разорваться. Может, ты поедешь домой, а я приеду позже?
- Паш, мы оба знаем, что ты не приедешь, если я уеду.
- Ладно, жди тут, я позвоню, - он захлопнул дверцу машины и пошел в сторону гостиницы. А я стала думать: вот, мол, он сейчас позвонит и скажет, что не сможет вернуться ко мне. И не приедет вечером. Жутко. Мы даже не поцеловались на прощание. Мысли мои прервал телефонный звонок. Звонил он:
- Привет.
- Привет, - голос у меня горел безжизненностью, потому что по начальной интонации собеседника я поняла, что оправдались все мои худшие опасения.
- В общем, я не вернусь сейчас. И задержусь не меньше, чем на два часа. Хочешь, потом приеду?
- Ты уверен, что приедешь?
- Нет.
- Ладно, пока.
- Пока.
Слезы навернулись на глаза, я заревела как дура и завела машину. Выехала со стоянки гостиницы и в состоянии убийственного настроения поехала домой. Очень мешала плохая видимость вследствие слез, потому на 3 кольце я таки остановила их поток.
Приехала домой, поставила мышку, радостно констатировала, что она тоже глюканутая (и даже пуще прежней, старой мыши), после чего решила снизить ее скорость. Но смотреть на работу мышки после этого не было ни сил, ни желания, и я, приняв душ, легла в постель (благо, времени было одиннадцатый час, а завтра на работу).
В двенадцать с копейками меня разбудил Павел:
- Привет. Спишь?
- Нет. – Занятно, как я могу сказать «да», если отвечаю на его звонок?!
- В общем, я освободился. К тебе приехать?
- Конечно, - сонно, но удовлетворенно сказала я.
- У тебя что-то случилось? – Он, видимо, не понял моего настроя.
- Нет, - удивилась.
- Ты уверена? Может, не стоит приезжать?
- Паша, руки в ноги и дуй ко мне, перестань ерундой страдать. – На самом деле, ругнулась матком.
- Хорошо. У метро встретишь?
- Да.
- Перово?
- Да, позвони с Третьяковской, чтобы я знала время.
- Ладно.
Спустя какое-то время (я уже вновь заснула) он позвонил и сказал, что через 15 минут будет в Перово.
Я быстренько оделась, вышла на улицу, завела машину и тронулась встречать Павла.
Выглядел он достаточно хмуро, сидел всю дорогу до дома молча, только упомянул, что не любит женщин, ругающихся матом.
- Я не ругаюсь, я ругнулась. Извини, просто иначе не могла выразить мысль – хотелось тебя увидеть, а ты что-то говорил об обратном.
Во дворе мы решили не спешить домой, а посидеть в авто, поговорить. Разговор, в основном, касался работы.
Около часа с приличными копейками мы все-таки поднялись в квартиру и легли спать. Точнее, Паша включил телевизор и стал гладить мое тело, которое ему очень нравилось (его слова). В итоге поглаживания друг друга переросли в поцелуи, а там и в бешеный секс. На этот раз любовь по правилам осталась где-то за пределами комнаты, потому что Паша сначала провел рукой везде, где раньше было нельзя, и только потом спросил, актуально ли еще табу. Глупо было отвечать положительно (он же уже все ощутил), и правила отпали сами собой непринужденно и быстро. В этом, впрочем, был особый кайф: я, не чувствовавшая никогда рук Паши, его пальцев, вдруг ощутила дикое тепло и чуткость. По времени секс был очень длительный, что меня, безусловно, порадовало. И глубокий, что порадовало еще больше. Но последний (по крайней мере, на этой неделе – утром будет не до него), что огорчило и расстроило половину моей радости.
- Ты успела, я так и не понял? – Спросил, отдышавшись, Павел.
- Нет.
- Почему?
- Я давно не испытывала этого, забыла, и мысли мешали.
- Как давно?
- Ну, может, полгода.
- А сама себе можешь помочь?
- Да.
- Почему не помогла? – Допрос, е-мое. Но в тишине любовной ночи он казался простым разъяснением, не пугающим и не отталкивающим. Паша умел так разговаривать и запросто меня подбивал на разговор – никогда и ни с кем я не говорила на эту тему настолько мягко и правдиво.
- В следующий раз помогу, - пообещала я, - а в этот… Я же не знала, как ты к этому отнесешься. – Паша тяжело вздохнул:
- Я хочу, чтобы женщина кончала.
- Я была близка к этому два раза, но в те моменты всяческие мысли лезли в голову.
Спустя пару минут глаза Павла закрылись, и он заснул. Да так конкретно, что стал похрапывать. Я повернулась к нему спиной, прижавшись, его левую руку положила на свою талию, где она благополучно застыла, став объятием. А паша перестал храпеть.

Утро удивило меня просыпанием Павла, точнее, полным нежеланием просыпаться по причине усталости и недельного недосыпания. В итоге, когда я вставала на работу за час до выхода из дома, а он за минут пятьдесят, в этот раз ему пришлось собраться лишь за двадцать минут.
В машине по дороге на работу мы немного поговорили и пришли к выводу, что хотим продолжать общаться. Но никто из нас при этом не был уверен в продолжении общения – всякое может быть, а нас, ко всему прочему, разделяют разные города и его семья.
- Питка, ты особенная в моей жизни. У меня таких отношений никогда не было. Более того, я был всегда против такого, как общение о сексе по асе, близкие отношения практически с незнакомым человеком… Просто что-то торкнуло.
- Бывает, у самой так. Мы, получается, исключения друг у друга в жизни.
- Надо снимать исключения, - философски протянул Паша.
- Если ты отклоняешь исключение, ты отклоняешь общение со мной.
- Мудрая фраза, - посмотрел он на меня и улыбнулся загадочно свойственной только ему полуулыбкой исподлобья, когда не черти в глазах, а уверенность, доверие и желание увидеть тебя насквозь - и в то же время замешательство: почему я рядом, почему с тобой хорошо и легко, почему так бывает???
Может, я что-то путаю, опять взыграло воображение?!
По ходу движения мне становилось все грустнее: чем ближе работа, тем быстрее уйдет из моей жизни Павел. А так не хотелось. Но я верила, что это, с моей стороны, привычка, а не влюбленность. Иначе больно будет отвыкать. Хотя больно будет в любом случае.
Приехали мы как всегда вовремя. Немного посидели в машине, помолчали. Не знаю, как Павлу, а мне очень хотелось плакать.
- Ты на обед во сколько идешь? – Спросил он тихо.
- В час.
- Я позвоню ближе к обеду.
- Хорошо.
- Ну, пойдем? – Предложил. Я прильнула к нему, он меня чмокнул в носик. Я еле дотронулась до его губ, и он сказал: - Сейчас я весь блестеть буду. – И покачал головой слегка. Неприятный жест. Неприятное прощание. На тот момент я уже не была уверена в нашей сегодняшней встрече напоследок. А он так спокойно себя вел, от чего становилось печально.
Он позвонил полвторого:
- Ты на обед идешь? – Я обедала в кафе, он это знал, а значит, он где-то рядом.
- Я уже.
- Ясно, не дождалась.
- Я говорила, что иду в час.
- Ладно, я сейчас тоже подойду. Пока.
Через минут двадцать он вновь набрал мой номер:
- Ты где?
- На работе, - логично заметила я.
- Я в кафе тебя не нашел.
- Правильно, я ушла раньше, чем ты пришел.
- Ну, не могла пять минут подождать?! – Неужели это его расстроило? – Ладно, когда будет свободное время, позвонишь, пересечемся? Я уеду где-то без десяти шесть, ты еще будешь работать.
- Лучше ты позвони, я смогу практически всегда спуститься.
- Хорошо. Пока.
Он позвонил скоро, через какой-то час. Я спустилась вниз, он курил. Мы мило поболтали о погоде и настроении, о специфике своей работы и прогнозам на будущее, потом попрощались, и я побежала работать. Через буквально минут пятнадцать я снова узрела его номер телефона, и встреча повторилась. Мы вновь о чем-то болтали, но я себя ловила на мысли, что ни я его, ни он меня не хотим отпускать. В итоге, пришлось-таки мне вернуться к работе. Но все же на протяжении часа я периодически спускалась «покурить» на улицу, где Павел ждал меня.
Ближе к шести вечера он уехал, я еще работала. Он скинул сообщение, что если я успею, могу подъехать к вокзалу. Но я не успевала. Немного поревела по этому поводу (последнее время дико хотелось плакать, это расслабляло в итоге) и поехала в сторону дома. Он попросил скинуть ему sms, когда я буду дома. Просьбу его выполнила с легкостью, и мы снова пообщались. Не знаю, как ему, но мне очень нравилось с ним разговаривать. И по поводу, и без. Просто слышать его голос, понимать, что он рядом – да, через сотни километров, но в то же время – в сердце, в памяти, в телефонной трубке, в конце концов.
Я чаще стала се6я ловить на мысли, что была бы ему безразлична – фиг бы он мне названивал и закидывал телефон сообщениями. И черт возьми, меня это радовало.
Я не думаю, что он меня забудет – такое невозможно забыть. Я не уверена, что мы еще встретимся – у него есть семья. Я не знаю, будут ли иметь наши отношения продолжения – этого не знает никто. Но я совершенно точно могу сказать, что мы оба хотим продолжения. Продолжения той теплоты, какую дарили друг другу ночами, продолжения искренности, вызывающей улыбку, продолжения счастья, пьянящего и сводящего с ума. Продолжения, когда нам двоим было хорошо. И пусть в нас живет вера на встречу. И тогда мы обязательно будем вместе – может, не навсегда, может, не год, не месяц, не неделю – но мгновение, а этого иногда достаточно, чтобы стало тепло в сердце: понимать, что ты кому-то дорог и это чувство взаимно.
А может, я опять лгу себе, потому что мне жить с этой ложью проще. И спокойнее в моральном отношении. Когда пускаешь все на самотек надежды и веришь: она выправит и сделает тебя счастливой.

Понравилось?

Проголосовало: 2 чел.